Об интровертах и их проблемах сегодня не писал только ленивый. Даже мы когда-то об этом писали. Стремление отнести себя к определенному психотипу стало модной формой социальной идентификации.
По случаю Дня PR-специалиста в России мы пообщались с тремя интровертами, работающими в нашей непростой публичной профессии. Сотрудники PR-агентства Grayling рассказали, каково это и зачем – не обладая природной жаждой к общению – каждый день коммуницировать с десятками людей и (стараться) получать от этого удовольствие.
На вопросы ответили ассистент (в профессии около года), менеджер (в профессии около трех лет) и директор (в профессии больше десяти лет).
***
Парадоксально, но факт: в сфере коммуникаций работает огромное количество интровертов.
Опрос, проведенный среди сотрудников 54 офисов агентства Grayling по всему миру, показал, что соотношение интровертов к экстравертам составляет примерно 85% к 15%.
Казалось бы, в мире существует столько менее стрессовых вариантов, более подходящих для не терпящих суеты интровертов. Почему же тогда они добровольно приходят и остаются в профессии?
Почему интроверты все же идут работать в связи с общественностью, хотя сами признают, что ежедневно их раздражает вплоть до 90% этой самой общественности?
Моя цель – преодолеть себя
Ассистент: «Для меня PR – способ борьбы с природной стеснительностью. В детстве я был очень скован, страдал от этого. В пубертате решил меняться, стал переступать через себя и выходить из зоны комфорта. Все еще продолжаю.
Не всегда помогает, но зато это всегда челлендж – перебарывать свои страхи и комплексы. С другой стороны, интроверсия помогает лучше писать статьи, пресс-релизы. Погружаясь в себя, легче «выдать» годный материал».
Так гораздо интереснее
Менеджер: «После института я попала на практику в одно из ведущих «народных» СМИ, но довольно скоро поняла, что делать мне там нечего. Я решила, что сфера моей деятельности должна быть шире, разнообразнее, интереснее, динамичнее и многозадачнее. А где еще нужно умение писать в кратких формах, разбираться в темах и соображать на лету? Теперь я каждый день как в аду, зато не скучно».
Говорю лучше большинства
Директор: «Когда работаешь в PR, надо уметь много разговаривать. Многие считают, что говорить умеют только экстраверты, а интроверты больше молчат, но это не так. Я люблю и умею разговаривать лучше, чем все остальные. Вопрос только в том, что я люблю говорить по делу».
***
По идее, обязанность обзванивать базу СМИ и питчить одну и ту же новость десятку журналистов в день должна быть самым страшным кошмаром пиарщика-интроверта. Однако выяснилось, что экстраверты ненавидят это не меньше.
Необходимость продвижения малозначимых новостных поводов – не просто боль представителей всех психотипов, но и проблема индустрии в целом...
Клиент сказал – я сделал
Менеджер: «Ненавижу прозванивать базу – но это не из-за интровертности, а из-за того, что я не хочу продавать новость в те СМИ, которые точно пошлют. Но сделать ты ничего не можешь, клиент со своей историей про новый кабель хочет на первую полосу «Ведомостей». Ты аргументировал. Но клиент хочет. Да здравствует клиент!
Не могу сказать, что интроверсия сильно мешает мне в повседневной работе. Многие журналисты ведь тоже интроверты. Они устали от назойливых пиарщиков. Им легче общаться с тем, кто их понимает. Я их понимаю, поэтому им легче. Чтобы не перейти на панибратство с малознакомыми людьми, первые 3-4 раза общаюсь в официальном тоне».
Иногда журналист все-таки действительно не получает письмо…
Ассистент: «Интроверсия не мешает обзванивать журов, просто неприятно докучать и доставать незнакомых мне людей. Ведь они нередко правы: если не опубликовали – значит, не нравится! А меня приходится постоянно надоедать им.
Одно успокаивает: в 2% случаев оказывается, что журналист действительно пропустил письмо в потоке всего, что ему бесконечно присылают. Набирая очередной номер, убеждаю себя, что, если не исключить эту вероятность, кампания провалится».
Все, что угодно, можно продвинуть через постель
Директор: «Помню время, когда я была консультантом. Меня всегда смущало тесное общение с журналистами, пресс-туры, где нужно с ними нянчиться как с детьми. Каждый день общаться с людьми, которые мне неприятны или неинтересны. Вежливо кивать, когда они несут абсолютную чушь, зачастую про то, в чем совсем не разбираются. Бывают, конечно, исключения.
Сейчас больше всего раздражают так называемые негласные «правила игры» – например, когда пиар делается через постель. Да-да, вы не ослышались, даже в наше время такое бывает».
***
К счастью, на любую проблему сегодня найдется свой лайфхак. Кто-то спасается от назойливого человечества, общаясь с внешним миром только через мессенджеры, кто-то использует служебное положение и делегирует всю неприятную работу коллегам.
Как вы справляетесь с негативными эффектами профессии?
Я матерюсь
Менеджер: «После нескольких часов беспрерывного ношения улыбки-оскала на мероприятии у меня начинается нервное подергивание. После таких ивентов я очень много ругаюсь матом, пью, выказываю недовольство всем, кому ни попадя, и становлюсь мерзкой букой на пару часов. Обычно это помогает на следующий день продолжать улыбаться людям.
Иногда категорически не хочется никому звонить и с кем-либо разговаривать – в таких ситуациях я или пытаюсь отсрочить нежеланное действо, переключаясь на другие задачи, или же, если сроки поджимают, звоню самым неприятным людям в первую очередь, чтобы отмучиться с этим как можно быстрее».
Пользуюсь соцсетями вместо телефона
Директор: «Я не люблю общение с большинством посторонних людей ни в каком виде, кроме письменного. Для меня 90% этих посторонних – настоящие энергетические вампиры. Но чем выше взлетаешь, тем ровнее полет, – карьерный рост немного облегчает жизнь. На директорской позиции общение с людьми, как и другие задачи, можно делегировать.
Кроме того, в наше время необходимость звонить по телефону (и зачастую даже встречаться лично) практически отпала. Это экономит массу энергии. Ну а в тех случаях, когда общаться все же приходится, я стараюсь делать это, производя впечатление легкого, приятного и симпатичного человека. Интроверсия интроверсией, а профессиональные нужды никто не отменял.
А вообще, специалистам на всех уровнях нужно почаще задавать себе вопрос: чего я хочу? Хочу ли я того, что имею, стоит ли оно потраченных сил? Получая отрицательные ответы, нужно вставать и уходить».
Ухожу в себя
Ассистент: «Когда становится совсем невмоготу, я сажусь на все выходные дома (могу себе позволить), никому не отвечаю в соцсетях (и даже не проверяю их), много сплю, ем и тупо смотрю любимые фильмы. Не общаюсь даже с котом.
Время от времени мне очень хочется убивать. Ну или убиться. Презрение к людской тупости перемежается с актами самокопания и поиску ответа на вопрос: «За что?» Справляться с этим помогает понимание того, что это все опыт. Он полезен».